Неточные совпадения
Малолетние
сосут на скорую руку материнскую
грудь; престарелые произносят краткое поучение, неизменно оканчивающееся непечатным словом; шпионы спешат с рапортами.
— Дураков выкармливают маком. Деревенской бабе некогда возиться с ребенком, кормить его
грудью и вообще. Нажует маку, сделает из него соску, сунет ребенку в рот, он
пососет и — заснул. Да. Мак — снотворное, из него делают опий, морфий. Наркотик.
И поставила она их всех рядком у церковной паперти; старшему мальчику восемь годков, а остальные все девочки погодки, все мал малой меньше; старшенькая четырех годков, а младшая еще на руках,
грудь сосет.
Я выхожу в другую комнату, но и там мне не весело. Есть какой-то скверный червяк, который
сосет мою
грудь и мешает предаваться общему веселью. Я сижу с четверть часа еще и ухожу от Палагеи Ивановны.
Жаловаться она не имела права: все наружные условия счастья, за которым гоняется толпа, исполнялись над нею, как по заданной программе. Довольство, даже роскошь в настоящем, обеспеченность в будущем — все избавляло ее от мелких, горьких забот, которые
сосут сердце и сушат
грудь множества бедняков.
Ребенок в зыбке кричи, а щеняты у женщины
груди сосут.
Старший сын ее обыкновенно оставался дома с мужниной сестрою, десятилетней девочкой Аделиной, а младшего она всегда брала с собой, и ребенок или сладко спал, убаюкиваемый тихою тряскою тележки, или при всей красоте природы с аппетитом
сосал материно молоко, хлопал ее полненькой ручонкой по смуглой
груди и улыбался, зазирая из-под косынки на черные глаза своей кормилицы.
А в
груди между тем
сосало, и бог знает каких усилий мне стоило, чтоб не крикнуть: водки и закусить!
Восток белел приметно, и розовый блеск обрисовал нижние части большого серого облака, который, имея вид коршуна с растянутыми крылами, державшего змею в когтях своих, покрывал всю восточную часть небосклона; фантастически отделялись предметы на дальнем небосклоне и высокие
сосны и березы окрестных лесов чернели, как часовые на рубеже земли; природа была тиха и торжественна, и холмы начинали озаряться сквозь белый туман, как иногда озаряется лицо невесты сквозь брачное покрывало, всё было свято и чисто — а в
груди Вадима какая буря!
Она кормила девочку, глядя сквозь стеклянную плёнку слёз в угол, не замечая, что ребёнку неудобно
сосать её
грудь, горизонтально торчавший сосок выскальзывал из его губ, ребёнок, хныкая, чмокал воздух и вращал головкой.
Отец подойдет, — оторвется от
груди, перегнется весь назад, посмотрит на отца, засмеется, — точно уж и бог знает как смешно, — и опять, опять
сосать примется.
Знаешь — розовенький такой мальчик,
грудь тебе
сосет, да у какого мужа сердце повернется на жену, глядя, как она с его ребенком сидит!
А
сосет —
грудь тебе ручонкой теребит, играет.
— Это-то и есть то самое странное существо, что когда-то жадно
сосало мою
грудь и прыгало босыми ножонками на моих коленях?
Он глухо чувствовал, что его душит болезнь, но холодное отчаяние воцарилось в душе его, и только слышал он, что какая-то глухая боль ломит, томит,
сосет ему
грудь.
Там, услыхав девичьи голоса на огороде, он пробрался осторожно к задней стене, нашёл в ней щель и стал смотреть: девки собрались в тени, под
сосной; тонкая, худощавая Наталья уже лежала на земле, вверх лицом, заложив руки за голову, Христина чистила зубы былинкой, присев на стол и болтая голою ногой, а Сорокина, сидя на земле, опираясь затылком о край стола, вынула левую
грудь и, сморщив лицо, разглядывала тёмные пятна на ней.
Он сидит, охваченный глухой и тяжёлой злобой, которая давит ему
грудь, затрудняя дыхание, ноздри его хищно вздрагивают, а губы искривляются, обнажая два ряда крепких и крупных жёлтых зубов. В нём растёт что-то бесформенное и тёмное, красные, мутные пятна плавают пред его глазами, тоска и жажда водки
сосёт его внутренности. Он знает, что, когда он выпьет, ему будет легче, но пока ещё светло, и ему стыдно идти в кабак в таком оборванном и истерзанном виде по улице, где все знают его, Григория Орлова.
Напилась земля за день солнцем, крепко спит, пышно одетая в травы и цветы, а леса молча
сосут её тёплую, сочную
грудь.
Но бывают нередко минуты, когда я, вглядевшись в стоящий на моем столе портрет, чувствую непреодолимое желание пройтись с «девушкой в красном» по лесу под шумок высоких
сосен и прижать ее к
груди, несмотря ни на что.
Начало свежеть, пошли длинные тени… Она все еще бродила между
соснами. Опять тоска стала проползать ей в
грудь. Куда идти ему навстречу?.. К Мироновке? Он, кажется, говорил что-то про владельцев усадьбы.
Стало ему тяжко на сердце; через три дня он почуял, будто камень у него лежит в
груди, под ложкой, и камень этот, словно живой, ворочается и
сосет ему сердце.
Дневник! Я расскажу тебе на ухо то, что меня мучает: я б-о-ю-с-ь своей аудитории. Перед тем как идти к ребятам, что-то жалобно
сосет в
груди. Я неплохо готовлюсь к занятиям, днями и вечерами просиживаю в читальне Московского комитета, так что это не боязнь сорваться, не ответить на вопросы, а другое. Но что? Просто как-то неудобно: вот я, интеллигентка, поварилась в комсомоле, начиталась книг и иду учить рабочих ребят. Пробуждать в них классовое сознание. Правильно ли это?
(Почерк Лельки.) — Знаешь, что? Во всяком случае, раньше нам обязательно еще нужно будет с тобой иметь по ребенку. Это тоже ужасно интересно. Как прижимается к тебе крохотное тельце, как нежные губки
сосут тебе
грудь. И это испытаем, а тогда убьем себя.
— Ну вот! Это ведь не всякий год сестра-то замуж идет… Вы ведь одной утробы, под одним сердцем лежали и одну
грудь сосали. Ты ведь не маленькая — понимать нынче все можешь, ты материнское сердце пожалей.